КУЛЬТУРНАЯ АПРОПРИАЦИЯ
Если в вашей голове уживаются мысли «йога – это круто» и «глупые индусы срут на улице», то и вас коснулась культурная апроприация. Плохо ли это? Я думаю, нет.
Но я понимаю, откуда берется отрицательное отношение к культурной апроприации, и даже принимаю это. Потому что у людей, которые борются с ней, благие намерения: у них сердце болит оттого, что более сильные (в первую очередь, экономически сильные) нации используют более слабые не только как сырьевой придаток, но и как идейный придаток.
Вот только идеи – это не сырье, не вещь. Когда идея переходит от одного человека к другому, от первого человека не убывает. Именно поэтому бездумное перенесение законов частной собственности (на вещи) на интеллектуальную не правомерен. Уважать интеллектуальную собственность нужно не потому, что ты украл что-то у другого (вообще-то, у автора его идеи остаются нетронутыми), а потому что любой труд должен быть оплачен.
Идеи витают в воздухе. Они рождаются в чьей-то голове и идут к другим людям. При этом в голове каждого следующего носителя идея уже немножко другая. Потому что, чтобы стать частью мировоззрения, она должна потесниться, изменить форму и встроиться в уже сложившуюся систему, которая уникальна у каждого человека. Конечно, у представителей одной и той же культуры мировоззрение более похожее, поэтому, когда идея поселяется в голове человека совсем иной культуры, она изменяется довольно сильно.
Да, идея может потерять при переносе какие-то значения, важные для ее первоносителей. Да, ты можешь принять часть идей народа (йога круто) и отвергнуть другую часть (беззаботность по отношению к мусору), потому что она не близка твоим ценностям (не засорять всё вокруг себя, чтобы не захлебнуться в мусоре и не умереть). И что?
Говорят, культурная апроприация усугубляет дискриминацию. Мне думается, здесь путают теплое с мягким. Дискриминация существует отдельно. И, более того, культурная апроприация может способствовать тому, чтобы дискриминация ушла. Когда человек западной культуры в выгодном свете представляет какую-то идею, допустим, из Африки, то его западные знакомые начинают смотреть на африканскую культуру немного по-иному: мол, нам есть чему у них поучиться! Кто-то настолько заинтересуется, что начнет копать глубже – и сам не заметит, как чужая культура из экзотики превратится в образ жизни. Я сплошь и рядом вижу такие метаморфозы в умах коллег-востоковедов. Я сама пережила это и продолжаю переживать.
Йога – это идея. Покрой платья – это идея. Религия, искусство, ведение быта – всё это идеи. И внутри каждой из этих идей содержится еще много идей (допустим, в йоге и польза для ума и тела, и религиозный символизм, и аскеза). Но люди имеют право выборочно усваивать идеи. Люди могут не до конца понимать и принимать друг друга, это естественно. Пока ты не присваиваешь какой-то важный и уникальный носитель идей другой культуры незаконно (привет, Британский музей), все нормально.
Идеи должны распространяться свободно. Только так человечество становится лучше.
